не слышно было между ними ни одно праздного слова; о мирских приобретениях не только заботы и помышления, но даже и понятия они не имели. Все их старание было к тому только, чтобы умерщвлять плоть свою. Настоящую их пищу составляло слово Божие, тело же питали они хлебом и водою только для того, чтобы не умереть с голоду. Такой образ жизни новой братии для Зосимы был весьма поучителен.
     По прошествии многих дней его пребывания в обители, наступило время Великаго поста. В монастыре этом такое было правило: во время литургии в первое воскресенье все иноки причащались Св. Тайн. Потом они вкушали несколько пищи и опять собирались в церковь, где читали молитвы с коленопреклонением. По окончании моления братия обыкновенно целовала друг друга и начальника, у которого, кланяясь ему в ноги, просили благословения и молитв - к преуспеянию в предлежащем подвиге. Наконец, отворялись монастырския ворота, и все, с согласным пением псалма: "Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся"... выходили в пустыню на всесь Великий пост, оставляя в стенах монастыря одного или двух из среды себя, не ради охранения их скудного имущества, а единственно для того, чтобы в это время церковь Божия не оставалась без Божественной службы. Каждый имел с собою самый умеренный запас пищи, для необходимого подкрепления сил: одни брали несколько хлеба, другие смоквы, фиников, сочева, а некоторые ничего, кроме рубищ, которыми прикрывали наготу свою, готовые поддерживать жизнь пустынными растениями. Таким образом монахи переходили за Иордан, расходились на дальнее разстояние и не знали, кто и как из них проводил Великий пост. Если случалось одному встретиться с другим, они немедленно удалялись друг от друга, чтобы оставться в совершенном уединении, перед лицом одного всевидящего Бога.
     Проведя таким образом Великий пост, вся братия, за неделю до св. Пасхи, именно, в Вербное воскресенье возвращалась обратно в монастырь, и никто никого не спрашивал о подвигах в пустыне, известных единому Богу и совести каждого. Того требовало монастырское правило, которое строго соблюдали иноки.

     По обычаю монастыря, и Зосима перешел на другую сторону реки Иордана, т.е. в пустыню Аравийскую. При нем был самый умеренный запас пищи и обыкновенная его одежда. Молился он непрестанно, спал конечно мало, и то больше сидя на земле обыкновенно там, где ночь заставала его остановившимся для некоторого отдыха. Чтобы скорее проникнуть в глубину пустыни, где Зосима думал найти какого-нибудь подвижника и назидательный для себя пример, он вставал весьма рано и шел без остановки, кроме часов, в которые по уставу монастырскому предписано чтение молитв с приклонением колен.

В наборе...